Отзыв о фильме «Остров проклятых»

Автор отзыва: Анна Шведова

Очень рельефный и многоплановый фильм Скорсезе про человеческую психику, снятый по одноименному роману Денниса Лихэйна. Я смотрела его относительно давно, но на днях решила пересмотреть заново. К этому меня подтолкнул случай, попавшийся в ленте «Злой медик». Привожу текст практически без изменений:

«Приехали на вызов к деду 96 лет. Бабуля его волнуется, что он после своих трех инсультов везде видит бегающих пауков, которых нет. Мой фельдшер к деду, собирающему «пауков» со стены в ладошку:
– Чего, мол, дедуль?
Дед, тыча в стену: «Пауки! Пауки!». Фельдшер махнул рукой на стену: «Кыш! Кыш пауки!».
Дед повернулся на бочок – и спать… Безо всякого галоперидола.
Как говорил [Эрик] Эриксон, ежели пациент слышит голоса из розетки – не надо его лечить от галлюцинаций, пусть эти голоса дают полезные советы».

Это мне, по своей сути, напомнило сюжет фильма. Маршал Эдвард Дэниелс вместе со своим напарником Чаком Оулом отправляются на расследование в психиатрическую больницу Эшклифф, расположенную на острове Шаттер. При до конца не выясненных обстоятельствах сбежала одна из пациенток, детоубийца Рэйчел Соландо.

Врачи-психиатры ведут себя неоднозначно, производят крайне холодное впечатление. Создается ощущение, будто они хотят что-то скрыть. Персонал больницы смотрит на детектива насмешливо, не особо охотно отвечая на вопросы. Одна из пациенток тайком пишет в его блокноте: «БЕГИ!». По непонятной причине, в больнице оказывается 67 больничных карточек, когда больных совершенно точно 66. Кто шестьдесят седьмой? Что с ним произошло? Ситуация начинает выглядеть опасной, становится непонятно, сможет ли он вообще выбраться с этого острова. У него дикая мигрень, светочувствительность, постоянные галлюцинации. Что происходит?! Неужели эти врачи-садисты что-то подмешивают в его еду? Здесь точно что-то нечисто! Он должен выяснить, должен! Эдвард идет к злосчастному маяку, где, по его представлениям, над людьми проводят чудовищные опыты. Поднимается наверх, заходит в комнату – ни камер, ни пыток, никого. Один врач-психиатр сидит на стуле и ждет его. Он спрашивает, помнит ли маршал, что он делает в этой больнице. Серия вопросов, медицинская карточка и фотографии заставляют получить менее ожидаемый ответ на этот вопрос.

Шестьдесят седьмой пациент больницы – это сам «детектив». Из осколков виденного в галлюцинациях и снах, наконец, выплывает правда. Его зовут Эндрю Леддис, он бывший маршал. Его жена сошла с ума и утопила их троих детей в озере, пока он был на работе. Когда он пришел домой, то застрелил ее из своего оружия. Он винил себя во всех этих смертях, потому что жена жаловалась ему на то, что сходит с ума, но он… Он не послушал ее, пропустил мимо ушей. И произошло то, что произошло. Это была такая неутолимая боль, такое разрывающее на части чувство вины, которое он не был готов пережить. Его поместили в психиатрическую больницу. Он выделил в голове отдельную личность – Эдварда Дэниелса, детектива, расследующего что же не так в этом месте. Почему эти люди в белых халатах пытаются сделать из него психа – его – Эдварда Дэниелса, маршала и героя?

После этого момента нужно начинать смотреть фильм заново. Потому что становятся видны многие нюансы, которые раньше не осознавались. Например, сакральный смысл фразы «Впечатляющие защитные механизмы!», которой психиатр обменивается с «маршалом» во время «опроса». Становится понятным ироничное отношение к нему персонала больницы, который уже второй год варит «маршалу» супы и меняет рубашки. Ни медсестры, ни врачи больше не кажутся скрытными, жестокими или желающими зла.

Его «напарник» Чак – его же лечащий врач. Он общается с ним из подчиненной позиции, все время называя его «босс». Он часто дает ему подсказки, задавая вопросы: «Почему вы тут, босс? Что вас сюда привело?». Ему дают полную иллюзию контроля. Давай, ты здесь командир! Когда «босс» решает, что в делах больницы замешана комиссия по расследованию антиамериканской миссии, его напарник мягко интересуется: «Босс, шутите? Как они борются с коммунистами на острове в Бостонской бухте?». Я ничего тебе не навязываю, выясни сам! Проведи расследование.

Ему все время подкидывают случаи, так или иначе похожие на его ситуацию. «Основной проблемой с исцелением от агрессии был отказ от того, что она это совершила» – говорит ему врач, рассказывая о несуществующей Рейчел. Они то и дело дарят ему небольшие подсказки: один из психиатров раскрывает природу его неврозов, заключающуюся в неотступном следовании правилам. Недоброго вида охранник говорит, что морали нет, но есть только общественное сдерживание, и что прекрасный герой-маршал вполне бы мог пойти на проступки, если бы… Но на этом моменте взволнованный детектив не выдерживает и начинает перебивать: «Нет, вы не знаете меня, совсем нет, нет!..».

Даже другие пациенты идут ему на встречу. Один избитый им несчастный взывал: «Хочешь найти истину – тогда смирись! Ты должен смириться!». «Маршал» говорит, что не может, а невольный друг с сожалением отмечает, что так тот останется на острове навсегда. Да и собственные галлюцинации периодически подталкивают его к размышлениям, «сбежавший психиатр» рассказывает ему о том, что источник боли, страха, страсти находится в мозге. «Мозг контролирует все, а если контролировать мозг?» – задает она вполне конкретный, правильный вопрос. Однако попытка ответить на него снова приводит «маршала» не туда – пытки, опыты, манипуляция человеческим разумом, вокруг враги, нужно бежать!

Истина все время где-то рядом, где-то на грани. Он сталкивается с реальностью снова и снова, он слышит всю ситуацию снова и снова, но при этом ломается и прохрустывает его организм, а иллюзия по-прежнему идет на таран. Когда опрашиваемый им «псих» начинает рассказывать про детоубийцу «Рейчел», у «маршала» возникает мигрень, и он начинает агрессивно расчерчивать бумагу карандашом. Опрашиваемая девушка рассказывает, что решила поплавать в озере, напоминая этим его жену, и снова «маршала» сворачивает в калач головная боль, сопровождаемая светочувствительностью. Ему кажется, что все специально его раздражают, все настроены против него. «В чем я виноват? В том, что я вас провоцировал? Вас все провоцирует – намеки, слова» – пытается успокоить его психиатр перед тем, как «маршал» все-таки вырубает врача лекарством из шприца.

Только потом, на маяке, припертый к стенке, не по своей воле, он вынужден вспомнить все. Столпившиеся врачи наседают на него так, что «великолепные защитные механизмы» проламываются, стирая с лица тревожное выражение лба. «Маршалу» дали последней шанс все осознать. Как бывший военный человек, он был слишком опасен для больницы – все время бил персонал и других больных. Врачи были против лоботомии, но без улучшения ситуации у них не оставалось выбора. Эта победа давала надежду на то, что все еще получится исправить без операции.

Последние кадры. На пороге больницы сидит Эндрю Леддис. К нему подсаживается его лечащий врач. Они мирно болтают, наслаждаясь погожим днем. Потом Эндрю неожиданно роняет: «Нам надо сваливать, Чак. На этом острове творится беда». «Напарник» переглядывается с другими врачами и делает легкое отрицательное движение головой. У начальника больницы опадает выражение лица. «Не бойся, напарник, они нас не схватят» – продолжает воодушевлять Леддис. «Мы для них слишком умные» – горько отвечает ему лечащий врач. В ответе двойная ирония. С одной стороны, уходить от реальности – глупо. С другой, чем выше интеллект человека, тем более чудовищные, непробиваемые заслонки и защиты он может поставить.

Тихое, мягкое утро. Врачи стоят в стороне, о чем-то переговариваются. За пошедшим прогуляться Леддисом начинают тихонько следовать несколько санитаров.

Шизофрения – это мало с чем сравнимое по тяжести заболевание. Но в нем вполне можно увидеть саму природу человеческого убеждения, «объективно существующей иллюзии». Материальный мир осязаем и измерим, наши представления о нем чему-то соответствуют. Это всегда легко проверить. Например, я решу, что передо мной нет стола. Я буду считать, что думать о столе – это низко и некрасиво, либо решу, что существование столов – чудовищный стереотип, чуждый любому современному и просвещенному человеку. Что же дальше? Как только я попробую пройти сквозь стол, синяк или падение очень быстро разубедят меня в обратном. В противовес этому, убеждения общего характера могут вообще не иметь физической опоры, но будут не менее устойчивыми, чем этот пресловутый стол. Это легко проверить попыткой переубедить уверенного в чем бы то ни было человека. Синяки и падения будут покруче, чем от столкновения со столом.
Поясню, что я говорю именно о «пустых» убеждениях, а не о закономерностях реальности, выявленных с помощью наблюдений и практики. Принципы работы психики, хотя и не всегда очевидные без опыта и образования, существуют так же объективно, как стол. Например, связь физического и психического состояния – это не «мнение» или «мировоззрение», а принцип функционирования нашего организма. Поэтому влияние режима сна и питания, работы и отдыха, качества и количества информации на самоощущение происходит вне зависимости от того, кто и что считает правильным. В случае же с «убеждениями» речь идет не о результате наблюдения за реальностью, а о чем-то либо накрепко прибитом к небесной тверди, либо полученном слишком широким обобщением или неправильной интерпретацией опыта.

Помнится, китайцы говорили: «Если твоя философия мешает тебе жить – выкинь ее». Убеждения, не соответствующие реальности, превращают жизнь в ад – медленно, по мелочам или глобально, до психиатрической больницы. Человек учится преимущественно на своих ошибках, но и этот способ обучения работает не всегда. Поэтому зачастую более простым, а иногда и единственно возможным способом взаимодействия все равно остается пресловутое: «Кыш, кыш пауки!».